Дата: год с хвостиком назад.
Время года и суток: зима, сумерки, переходящие в ночь.
Погода: снежно, морозно, вьюжно, сильный ветер. Не в меру, бодряще, когда низкие температуры разве что зябко пощипывают кожу, а полноценные зимние холода, когда никакой здравомыслящий горожанин и носа из дома не покажет.
Место действия: уютный трактир на правом берегу Хурона, типичный представитель своего рода: пышущий жаром камин, россыпь деревянных столиков на двоих, высокая барная стойка, и хозяин за ней - добродушный улыбчивый господин неопределённого возраста. Работает до последнего клиента, зал практически пуст, разве что пара человек допивают камру, собираясь уже разойтись по домам.

В числе этих самых оказалась и Терри.
Стена, у которой она села, падать не собиралась, но на всякий случай, Этер её подпирала. Камра, плескавшаяся в кружке медленно остывала. Откусив кусочек от какого-то зефира, Тер выпила остатки пойла, пока оно совсем не стало гадостью. Подвиг!
Хозяин заведения, скучая, смотрел на зал. Терри стала собираться подниматься. Впереди ещё пара дел: заскочить в пару-тройку-десятку магазинов, навестить нескольких бездомных собак (да, это бзик.) А потом домой! Тут, конечно, тепло, но дома в любом случае лучше.
"Надоели длинные мысли. Даёшь односоставные предложения!" Смеркалось. Холодно.
Посмотрев на горсть мелочи, Тер подсчитывала, сколько оставить чаевых. Нет, нельзя так. Либо быть великодушной и дарить, сколько хочешь, либо ничего. Нечего просчитывать гроши, оценивать действия людей монетами.
А пока надо заказать ещё чего-нибудь!

Заиндевевший от морозных порывов сквозняка колокольчик флегматично и в чём-то лениво звякнул, нехотя отзываясь на распахнувшуюся входную дверь. Мол - отстаньте, чай сами прекрасно видите, что новый посетитель пожаловал. Порыв ветра, ворвавшийся в трактир, мигом запорошил ближайшие к порогу пару метров досчатого пола снежным крошевом, оно же крупными хлопьями осыпалось с тёплого шерстяного лоохи нечаянного визитёра Оглянувшийся хозяин заведения недовольно скривил губы: поздние клиенты были ему ни к чему, надо же когда-то закрываться? А так - в лучшем случае лишние полчаса суеты и пустого ожидания, а то и у очага стоять придётся, .
Тонкая фигура, аккуратно прикрыв за собой тяжёлую дверь, уберегая ту от звучного удара о косяк, ребром ладони смахнула налипшие льдистые наплывы с пол одежды, с плеч, с потемневшей от влаги встрёпанной медово-рыжей шевелюры, а там - проследовала к одному из дальних столиков, соседствующих одновременно и с камином, и с неулыбчивой незнакомкой, которой тут же был уделён пытливый взгляд. Впрочем, девушка тут же потеряла к той интерес, куда больше внимания Эхо перепало покоящемуся на щербатой столешнице меню. Долгая прогулка от одного из потерявших сон клиентов через заснеженный город - то ещё удовольствие, особенно когда маршрут лежит через добрый десяток кварталов, благо что есть куда заглянуть погреться по пути домой. Час на морозе перманентно равнялся окоченевшим даже в тёплой муфте рукам, неприятному скрежету в горле и иным досадным признакам простуды, вылечить которые магией скархл не имела возможности - оставалось лишь раздражённо чувствовать стоящую за плечом болезнь и ждать подходящего дня для визита к городскому лекарю. Перспектива не из лучших.
Раз страница, два, три.. создавалось ощущение, что составители меню были или запойными любителями напитков с градусами крепости выше средних, или аптекарями, сбывавшими вышедшие из обихода настойки. Чуть недовольственно скривив тонкие губы, девушка листала увесистый фолиант, до сего момента взгляд зацепился разве что за глинтвейн, перспектива погреться о кружку с разогретым вином не могла не прельщать, но алкоголь и Эшер - вещи несовместимые, как та считала. Подвергать тщательному досмотру весь список доступных блюд желания не было, то грозилось затянуться на ближайшие несколько десятков минут, мысль спросить совета у возможных завсегдатаев, припозднившихся с визитом, показалась куда как здравой, именно поэтому зашуршали складки тёмно-фиолетового лоохи, когда Эхо обернулась к сидящей неподалёку леди, задумчиво взиравшей на горсть серебряных, зажатых в изящной ладони. Чуть иронично прищурилась, по-детски скрестила ещё не успевшие толком согреться руки на спинке стула, сидя в пол оборота к той, осведомилась:
- Не изволите ли подсказать, что без опасности для здоровья можно заказать в этом.. заведении?
К слову, порядком неприступный вид вынужденной собеседницы её смутил мало - не слишком лёгкого характера, порядком подверженная привычке развлекаться за счёт других, Эхо привыкла разбавлять скуку пусть даже бессмысленными разговорами. Бессмысленными - а о чём глубокого содержания можно вести беседу в разгар зимы, во второсортном трактире на правом берегу? И то верно.

"Ой, хочу чаю... Чаю кипячёного! Ой не мажора я люблю, а политзаключённого!"
Сначала был звук. Потом холод. Затем появилась девушка. Вот он, порядок сотворения мира. Сиюминутного, правда.
Костёр за спиной Терри полыхнул огнём, языки его поднялись и закружились в танце. Коротком, только.
Немного поводив по дну чашки ложечкой, Терри накалякала какую-то закорюку, вскоре расплывшуюся. Не вдаваясь в тонкости - камра не то, чего хотелось бы. Но оценивать заведение только по одному блюду не то что бы ужасно - просто некультурно.
Не каждому заведению помогло разрешение более высоких ступеней магии. В данном случае сладости прекрасные - не приторно, не жирно, интересно. Последнее - самое главное. Хотя бы пока.
"Строить мысли по определённому шаблону не надо. А вот односоставные предложения мне понравились... Буду думать, как лучше думать."
Значит так: пирог какой-нибудь, хуже чем Тер ела недалече как вчера (доесть до конца стало на середине эклера желанием суметь держать себя в руках), быть уже не может. И водички. Простой. И конфетку. И хватит уже жрать!
- Не изволите ли подсказать, что без опасности для здоровья можно заказать в этом.. заведении?
Тер отлипла от бревенчатых досок. С грустью посмотрев на толстое меню вспомнила тот мир. 600 каналов, смотреть нечего.
- Доброй ночи. Выбор велик - съедобно всё, но шедевров тут нет. Точно не отравишься местной водой и камрой. Из еды - это в основном салаты. На мой вкус, лучший - это овощи с кислым соусом.
Случайно глянув в окно, Терри увидела своё отражение. И сама ужаснулась.
- Не смотри на меня так. Нет, смотри, конечно, на здоровье. Я сейчас не кусаюсь. Я кусаюсь после полуночи, пойдёшь ко мне в гости ночевать? День выдался тяжёлый. Ничего не помню кроме последних двух часов.
"Фраза пьяницы из нерушимого Джубатынского фонтана." - и самой стало смешно. Появились ямочки на щеках, выражение лица, вроде, стало более человечным.
[strike]

Чуть натянутое дружелюбие и долю азарта в глазах сменило не то разочарование, замешанное на презрении, не то просто усталость от долгой пешей прогулки, и не разберёшь толком. Особенно если смотреть издали и сквозь каминные блики - мало ли как легла в переменчивом свете палитра зелёного? Расслабив плечи, Эхо отвернулась от чужой напружинившейся фигуры, уловив, впрочем промелькнувшую на лице живость, приподнятые уголки губ, смешливые морщинки в уголках глаз. Ну да, затоскуешь тут, за пару часов наедине самой с собой и глухим потрескиванием дров в камине.
- Благодарю.
Прохладного в интонациях если и прибавилось, то на самую малость - услышала скархл совсем не то, чего ожидала: придирчивая к чужим кулинарным изыскам, она в высшей мере требовательно относилась ко вкусовым качествам подаваемых блюд. А там - хоть отрава, не слишком принципиально. Можно было бы и понять по ироничным ноткам голоса, а не воспринимать буквально..
- Камры, милейший, - в ответ на вопросительный взгляд трактирщика.
Устроилась чуть вальяжней, расслабленно откинувшись на спинку стула, ладонью провела по влажным от стаявшего снега волосам - чуть слышное шипение, тонкие струйки пара как побочный продукт, и осталось только пригладить вставшую дыбом рыжую копну растрёпанных прядей. Бытовая магия, пусть даже низких уровней, давалась Эшер куда сложней родных иллюзий высшего разряда, вот и теперь пару секунд назад источавшая жар рука досадно ныла легко обожжённой кожей. Впрочем, комфорта порядком прибавилось, для полного счастья осталось только пригубить тягучий горьковатый напиток и раскурить трубку.
Последнее в общественных заведениях выходило за рамки манер, должных для высшего света, но скархл то мало интересовало. Знал бы кто, какое удовольствие в том, чтобы выудить из сумки трубку, кисет, тонким аптекарским пинцетом подцепить увесистую щепоть трав, набивая ей выжженное дочерна изнутри дерево, аккуратно примять хрустящую горку, чувствуя под пальцами ломкие остатки лета. А потом - небрежным (и, что уж там, несколько показным-вычурным) щелчком высечь язычок пламени и раскурить душистую трубку, чувствуя на языке палитру не хуже иных винных букетов из легендарных подвалов распавшегося ордена Семилистника. Как таковой табак в Ехо - редкость, потому и используют заместо него тягучие пряно-горькие смеси трав, больше походящие на иные благовония.
Мимолётный взгляд в сторону незнакомки, неглубокая затяжка, выпущенная под потолок струйка дыма - вкупе с водруженным на стол кувшином камры то казалось практически верхом блаженства. Сделав глоток из высокой кружки, Эхо, всё ещё сидя спиной к камину, проронила в ответ на последнюю реплику:
- Замечательно. С удовольствием. Думаю, мы споёмся. Я "кусаюсь" двадцать четыре часа в сутки круглый год, без выходных и праздников. Представляешь, как не повезло? Причём без амнезий и прочих облегчающих обстоятельств.
Двусмысленный ответ на риторическую фразу, непроизвольная отместка за "точно не отравишься".

"Не порть своим настроением настроение других. Может оно у них ужасное в той самой степени, в какой им хочется?"
После того, как девушка удалилась, Тер обратно прислонилась к стене. Мёртвое дерево. Шикарно. Надо так же поиздеваться в кабинете, что бы всех лесных существ, чётко воспринимающих окружающий фон тошнило. Да, решено.
- Принесите мне, пожалуйста, воды и пирог, - после кивка уставшего трактирщика улыбнулась: - И счёт, если вам не трудно.
"А куда ж ты денешься, родимый?"
Терри выложила на столешницу монетки, не мучая себя вопросом, как их расположить. Рядками, конечно. Можно столбиками. А можно столбиками в рядки. А можно-таки перестать нервничать и положить спокойно руки на стол, нашла из-за чего трястись. Кстати, из-за чего?
Потирая глаза, Этер точно решила идти домой и не заморачиваться с магазинами. И так каша в голове. Которая подгорела. "Что горит?" Вдохнув дым, она повернулась. Рыжее существо раскурило трубку. А потом Тер чихнула. Сладостный запах непонятных травок хорошенько прочистил голову - мысли стали немного яснее. Но ничуть не умнее.
Обладательница коллекции вышеупомянутых трав произнесла фразу, значение которой не сразу дошло до замученной Тер. Только потом она осознала, что обращаются именно к ней. Хорошо хоть, что она справилась с желанием резко повернуться.
- А мои укусы долго гноятся благодаря клюву. А когти-то какие! - сказала Терри, рассматривая свои руки. "Опс, что я сморозила?"
Тут принесли пищу. Или еду? В любом случае, это было божественно. Что-что, а покушать Терри любила. Очень-очень! Мягкое тесто, солоновато-сладкий крем, крошка из орехов... А вода была просто фантастическая. Самая нормальная вода. После той, что приходилось пить из луж - так вообще неземная. Так, опробовала, а теперь Терра будет есть медленно и печально. Нет, радостно. В кои-то веке нашла нормальное заведение, где этот пирог чудесен.

Жизнь прекрасна, как ни крути.

Дыхание в такт глубоким затяжкам порядком расслабляло - уютно устроиться в глубоком стуле-кресле, вскинув подбородок к досчатым чердачным перекрытиям выпускать лёгким движением губ дымные колечки, наблюдая, как под потолком собирается тонкий белесо-сизый туман. Длинная трубка чадила исправно, разве что иногда глухо трещали, прогорая, чересчур толстые травяные стебельки, упущенные мастером, формовавшим сбор. Старая, без малейших следов лака на отполированных пальцами боках, она была не столько прихотью, сколько талисманом, с которым скархл привыкла не расставаться практически никогда. Знаете, ведь раскуривание трубки можно сравнить с релаксацией, когда упорядочивается рваная вязь эмоций и мысли начинают течь размеренней.
Камра была так себе, со странным призвуком скверной магии, появлявшимся в основном у неопытных поваров. Как бы то ни было - Эхо, прикончив первую порцию, потянулась за кувшином. Зябкого уличного мороза уже не чувствовалось, мысль о возвращении домой девушка предпочитала отогнать как надоедливого домашнего зверя, бесцеремонно оттеснив в сторону и закрыв в соседней комнате, уж очень не хотелось месить сугробы ещё около получаса, пробираясь по заснеженным кварталам к родному особняку.
Сзади - стук столовых приборов, разбавленный новой репликой добродушного насмешливо-уничижительного характера. Очередное мглистое колечко, и Эшер отправила в пустоту ответное замечание:
- Какой клюв, какие когти? Мы, разве, собираемся мериться средствами обороны? - улыбка, - Увольте, уж очень это по-детски.
Скархл окинула беглым взглядом окружающие столы, чуть озадаченно вскинула брови - ни одной пепельницы, что за безобразие? Услужливый хозяин, нужно отдать ему должное, уловил замешательство и тут же принёс мелкое блюдце из матового стекла, то что нужно - Эхо вытряхнула из трубки прогоревший комочек табака, легонько постучала по краешку, выбивая оставшиеся крошки пепла. И - спрятала агрегат в отдельный кармашек сумки.
- Тем более, я не люблю птиц..
И правда. Взбалмошные, сбивающиеся в бестолковые стаи, шумные пернатые если что и будили в её флегматичной натуре, то исключительно тихую, мягкую, практически нежную ненависть - испуганно курлыкающий комок перьев хотелось взять в руки, огладить по тёплой спине, а потом резким движением свернуть шею. Возможно, брали своё инстинкты и забавляла игра хищник-жертва. Возможно, просто абстрактная нелюбовь, питают же многие неприязнь к кошкам. Как бы то ни было, но тех же сизых голубей на набережной Хурона девушка предпочитала обходить стороной - чёртовы птицы вызывали брезгливость, мало того что сознания на грош, так ещё и болезни разносят.
- Ну разве что на поздний ужин пойдут.
Упрямо расплывающиеся уголки губ остановить было сложно, когда Эхо подозвала трактирщика и указала на жаркое из утки, волей случая попавшееся на произвольной странице. Не столько хотелось есть, для полноценной трапезы скархл подыскала бы себе более респектабельное место, сколько уловить реакцию собеседницы. Для любого, ведь, искушенного в духовно-телесных трансформациях, тотем - святое, яро оберегаемое от бесцеремонных лап посторонних. А тут - такое.

Кусок счастья, созданный в печи можно измерить в граммах, а можно и в каратах. Потом умножить на бесконечность и округлить остаток от деления на время - получится некий коэффициент счастья, измеряемый в странных единицах. Тьфу, кощунство. Кулинария - святое.
Покачивая головой Терри доела кусочек пирога и легонько постучала по блюдцу, показывая, что пора уже и счёт знать. Всё равно чести нет. Трактирщик, метавшийся от столика к столику, желая не то уважить посетителей, не то отделаться от них, подскочил и аккуратно положил бумажку с циферкой. Терри удивилась, при чём ничуть не приятно. Да таких цен Тер давно не видала.
- Смотря чем мериться... Можно попробовать, но лучше не стоит. Столько жертв.
Сидя спиной к спине перекидываться словами, отсылая их потолку, а иногда просто воздуху, не обращаясь к собеседнику очень интересно. А интерес - это единственное, что держит Тер здесь. Вот когда интерес к "А что после? Как умирают?" пересилит, то прощайте. В окне она видела отражение собеседницы, стряхнувшей пепел в услужливо предоставленную трактирщиком пепельницу.
- Не любишь птиц? Значит, ты не умеешь их... Не мои проблемы в общем-то. Некоторых представителей я сама терпеть не могу.
После того, как девушка тыкнула куда-то в меню, Тер показалось, что пора сваливать.
Мучительны раздумья: поступить хорошо или поступить плохо? Как иногда оказывалось, лучше, конечно же, сделать по-хорошему. Поэтому Тер отсчитала всё до гроша. Специально мелочью. Не то, что бы месть, но в карманах она откуда-то берётся, а потом вываливается и катится с отнюдь немелодичным звоном по мостовым, частенько падая с мостов и уходя в глубину. Нет, Терри жадюга. Та ещё...
Как только всё было съедено и за съеденное уплочено, сразу же расхотелось домой. Посмотрев за окно, где ничего кроме темноты ничего не было видно из-за изморози, Этер плюхнулась обратно на стул.

Неторопливо попивая камру, Эхо ожидала заказ. Как говорится, аппетит приходит во время еды, вот и сейчас, уговорив около половины объёмистого кувшина тягучей, как медовый сбитень, жидкости, скархл почувствовала лёгкий голод, сказывалось отсутствие обеда. Забегалась: то магазины, то покормить кошек у дома, то сшить и заговорить очередной заказ, то просто проигнорировать режим дня, решив, что он и так слишком довлеет над жизнью свободного художника. Распорядки у девушки не держались подолгу, самых либеральных хватало на несколько скверных дней, после которых расписания срывались с намётанной линии и расходились по швам, являя обычный для Эшер образ жизни - хаотичный беспорядок, полностью отражающий содержимое её головы. Которая как в той присказке - потёмки. Да что там - такая темень, что без путеводного маяка заплутаешь в считанные минуты.
- Какие жертвы, леди? Зачем же в кровожадное русло сразу? Сантиметровая лента и пожалуйте когтистую ладошку, - с весёлым смешком точно так же в пустоту уронила Эхо.
Сидеть просто так, без дела, было утомительно, а беседа казалась слишком неспешной, чтобы занять мятежную натуру. Заскучала, царапнула шершавую поверхность стола, страдальчески вздохнула, подперла голову ладонью, посидев так буквально несколько минут - скрестила руки на груди, задумчиво отвернувшись к подёрнутому изморозью окну. Где собственно и поймала чужой сосредоточенный взгляд.
Озадаченно приподняла брови, немо вопрошая - в чём дело? Как и любой девушке, на которую устремлён острый луч чьего-то внимания, захотелось пригладить волосы, одёрнуть лоохи, поправить сеть тщательных складок на плече, через которое была перекинута пола одежды. Вполне естественная реакция, кстати, еле удержалась. Чуть нахмурившись, чётче проявились усталые тени под глазами, скосила взгляд уже на своё отражение в тёмной льдистой глади стекла. Вид вполне приличный, отклонений в патологии нет, а там - мало ли..
- Что-то не так?
Не выдержала, удивлённо-недовольно развернувшись к стоящему позади столику. Из смежного с залой помещения, служившего кладовой, донёсся треск, а затем - грохот металла. Печально, видимо, заказа придётся ждать дольше положенного: воздух взрезал терпкий дух фруктов вперемешку с пряностями, заставляющими отвернуться от источника раздражителя. Один из недостатков чуть более чутких, нежели у большинства представителей смешанной крови, чувств: любой резкий запах, и ты выбит из колеи. Даже на глаза слёзы выступили.

Посетители медленно расходились, трактирщик становился всё добродушнее и добродушнее. Затрещали, обидевшись на весь мир поленья, жалуясь неизвестно кому на плохую судьбу. Пламя только зачадило от новых, плохо высушенных поленьев.
Определённо пора домой идти. Хозяин заведения уже нервно поглядывает на часы, ничуть не смущаясь. Похоже, скоро он определит время работы заведения. Не успели доесть? Что ж, это ваши проблемы. Плати и выметайся!
Девушка продолжила разговор. У Терри зачесались лапки. Благо она умела держать себя в руках. Некоторые знакомые поступали иначе - перекидывались прямо в заведении, начинали оскорблять, ставить себя выше окружающих. А так же применять высокие ступени магии на какую-то муть. "Да, как вспомнишь, так сразу считаешь себя ангелом. А зря."
- А как же длительность жизни после укуса, количество "неприятных" ощущений? - снова улыбнувшись столу сказала Терри. Уже ситуация становилась комичной. - Их не измеришь так просто.
Фраза о ненависти к птицам осталась без внимания. Интерес к собеседнице поутих. Вновь вернувшись взглядом к окну, Тер встретилась взглядом с собеседницей. Немного устыдившись своего же пристального взгляда, опустила глаза вниз. Не быть шпионом, не вести слежку с таким взором. Себе дороже.
Откинувшись на стул, она расслабилась. Немного потянулась, размяла руки с характерным щелчком. Синхронно с этим щелчком произошёл какой-то казус в кладовой. Сильно пахнуло какими-то фруктами. А может и специями. Какая разница? Едва-едва стукнув по столу, Тер поставила для себя точку. Домой. А теперь действительно домой. Всё-таки встав (да, она герой дня!), Тер задвинула за собой нелёгкий стул. Поправила складки лоохи, свисавшие не самым эстетичным образом. Бросив взгляд на монеты на столе, пересчитала их. Всё верно. Можно идти. Уже подходя к двери, Тер вспомнила про рыжее существо. Надо попрощаться, а заодно и познакомиться.
- Как Вас звать-то? Я Терианора.
Дабы не спугнуть возможные тёплые нотки в голосе леди, Тер улыбнулась. На всякий случай, неуверенно, а затем действительно искренне. Чего мелочиться - всё равно настроение хорошее.

Резкий запах чуть ослаб, можно было уже не сидеть, уткнувшись в высокую складку-ворот, осыпая мысленными оскорблениями чужую невнимательность. Чай не первый год, проходя мимо трактира, Эхо видит в окне увесистую фигуру хозяина заведения, сноровисто снующую у очага, мог бы и научиться расторопной аккуратности, присущей профессиональным поварам. А то как дворовую кошку холодной водой окатили - резкие всплески в окружающей среде порядком действовали на нервы, а то и вовсе отзывались ноющей болью в висках.
Скархл приняла уже полюбившуюся позу, расслабленно подперев щёку основанием ладони. Видимо, ужин придётся продолжить в ином месте - вряд ли трактирщик возьмётся за приготовление блюд после долгой уборки кладовой, да ещё и в столь поздний час. Прикидывая дорогу до ближайшего пристойного заведения, Эшер рассеянно катала по чуть заметному процарапанному желобку в столешнице серебряную монетку, вот только подождать, пока этот неуклюжий господин появится, рассчитаться и пора бы и честь знать. Перспектива ещё одной затяжной прогулки по щипучему морозу не слишком радовала, однако лучше лишний раз пройтись ледоколом сквозь высокие нерасчищенные сугробы улиц, чем готовить что-либо дома, боже упаси. Это уж наверняка не войдёт в список "точно не отравишься"..
К слову о незнакомке, та со вполне искренним (во всяком случае, на слух оно казалось таковым) удовольствием продолжила смаковать тему возможных телесных повреждений, получаемых при встрече с перевёртышем. К чему эта пустая патетика? Рассуждает с таким чувством-толком-расстановкой, будто часто приходится испытывать на собственной шкуре эти упомянутые "неприятные ощущения".
- Боль не нужно измерять. Её нужно избегать, по возможности не ввязываясь в неприятные ситуации, - огрызнулась Эхо, всё так же невозмутимо гоняя кругляш драгоценного металла по столу и явно намекая на то, что к ним относятся и недвусмысленные диспуты в трактирах. Без агрессии, скорее просто утомлённо - зацикленностью собеседницы на теме пустых кровопусканий, по статусу непристойной для уважающей себя леди. Для самой же девушки спор был несостоятельным: ну сами подумайте, сойдёт ли миниатюрный представитель семейства кошачьих за машину для убийств? Вот-вот, разве что быстро испариться с места происшествия. Так что диалог поддерживался исключительно для вящего развлечения обеих сторон.
Скрип отодвигаемого стула, шорох ткани, лёгкий перестук шагов - сбоку замаячил тонкий силуэт. Повернувшись, Эхо посмотрела снизу-вверх на остановившуюся по пути к выходу девушку, упрямо покачав головой, улыбнулась:
- Меня не нужно "звать". Я сама прихожу, когда нужно.
Ну да, само-собой, оставить последнее слово за собой для скархл было жизненно необходимо - куда же без этого обыкновенного для её скверного характера выёживания на публику? Пусть даже её составляет всего один человек, из которого сложно выдавить даже улыбку, что уж там ожидать большего. Впрочем, представилась:
- Эхо.

Излишние навороты, красивый уход, мелодичное звучание хлопнувшей двери... Никогда этим не занималась, считая это пустой тратой времени. Сказать что-то последней - то же не мечта всей жизни. А вот взять с собой это невысказанное слово, а то и два, вот что по-настоящему прекрасно. Несколько прямолинейная Терра не считала необходимым для своего самолюбия показывать себя с лучшей стороны. Есть одна - и то хорошо, как есть так и есть. Например, не идёт к глазам лоохи - зачем говорить, можно просто промолчать. Несуразность цветов не смертельна в той же степени, как и многое другое. Но тема боёв, кровавого месива, вкуса и запаха боли, как своей так и чужой затрагивает сердце Тер. Промолчать невозможно.
- Ну да, действительно. Её нужно причинять иногда. И, как правило, неприятные ситуации сами тебя находят.
Спор бессмысленный. Похоже, эта леди не попадала в весёлые бои, когда просто смешно - все метаются, кричат, а руки у них трясутся! Немного приложить силы, и они сами падают. А потом, вспомнив про воинскую честь замолкают, гордо смотря тебе в глаза. Тебе смешно - ты жив. Противник уже нет. Ловко уворачиваешься от удара в спину... "Стоп! Хватит..." Так вот. Мирный, но своенравный житель столицы, про такое говорить не любит.
- Приятно. Если понадоблюсь - найду сама. - едва слышный шёпот в дверном проёме.
Но, так и быть, последнее слово за собеседницей. Ведь скажет непременно, когда Тер будет стоять на пороге, как же иначе? Вот, сейчас и проверим пару вещей.
Половицы скрипят. Собравшись, она зашагала не так громко. Снова поправила лоохи, натянув его повыше. Давненько в Ехо такого не было. Снег... Три сантиметра, а так неприятно! После тёплого и уютного трактира ветер подул особенно зло, бросая снег в распахнутые глаза. Дверь закрылась сама, с такой громкостью, как и хотела Этер - никакой.
Впереди нечищеные дороги, прощайте сапожки. Надо было не выделываться и идти в практичном, а не красивом. До дома ещё минут двадцать бодрой ходьбы, вот бы ноги не замёрзли. А там уже и ванны, и согревающие напитки. Жить можно. Так же можно просто пойти к кому-нибудь в гости. "Лучше не надо. Не люблю я уходить."
Неглубокие следы сапог заносит снегом. Покалывающие от холода руки Тер спрятала в лоохи. Вот куда голову деть - неизвестно. Домой, в общем.

Бросать что-то в чужую спину девушка не считала нужным. А зачем? Направившаяся к выходу леди явно не была настроена на задушевные беседы, учитывая-то выбор тем, подходящих разве что для перепалок в третьесортных кабаках на заморских задворках Соединённого Королевства, но уж никак не для степенного диалога двух дам за кувшином камры в столице. Эхо не была зациклена на этикете, да и снобом сложно было назвать - боже упаси фанатично заступаться за пустые формальности, когда-то придуманные чужими глупцами. Однако же подобное было.. непривычно? Непривычно, настораживающе, по меньшей мере странно. То ли невпопад встреченная леди относилась к разряду придворных магов, не считающих нужным проявлять мало-мальское снисхождение к приличиям, напоказ выставляющих развитый многовековыми упорными практиками магический талант (учитывая-то недействительность относительно их ограничений кодекса), то ли являлась простой обывательницей с лёгкой сумасшедшинкой. Впрочем, сладковатый аромат безумия скархл несомненно бы почувствовала. А относить к первому разряду не спешила - мало ли какие обстоятельства, какой жизненный опыт, могут повлечь за собой подобный раж при затрагивании тем насилия? Тем паче, чутьё подсказывало: отставить эти нелепые домыслы, когда будет на то причина, провидение само подбросит ответы на все вопросы.
Дедуктивные потуги прервал трактирщик, сердитым шмелём выкатившийся из кладовой и заявивший - мол, закрываемся, приносим извинения. Кропотливо отсчитал горсть медяков с протянутой серебряной монеты, принялся многозначительно надраивать барную стойку, исподлобья посматривая на припозднившуюся посетительницу.
Рассеянно смахнув в сумку протянутые несколько грошей, Эхо поплотнее закуталась в лоохи и распахнула дверь. Если уж подумать, то снежная пелена - не самое худший погодный катаклизм, куда печальней будет дней через десять, когда во время оттепели стают сугробы до глубоких луж, поднимутся туманы, столица приобретёт жалкий посеревший вид, в такое время и вовсе на улицу высовываться не захочется.
Налево, где Эхо собиралась срезать путь к респектабельному "Белому дому", уже вела свежепротоптанная дорожка, а метрах в тридцати впереди неспешно брела наперерез метели знакомая фигура. Как там её? Терианора?
Ну и пусть, скархл не станет продолжать оборванную беседу - девушка в аналогичном неторопливом темпе, поёживаясь под ледяными порывами, последовала по тропинке по снежной целине. Квартал вперёд, до Сырого переулка, а там совсем недалеко осталось.