Дыхание в такт глубоким затяжкам порядком расслабляло - уютно устроиться в глубоком стуле-кресле, вскинув подбородок к досчатым чердачным перекрытиям выпускать лёгким движением губ дымные колечки, наблюдая, как под потолком собирается тонкий белесо-сизый туман. Длинная трубка чадила исправно, разве что иногда глухо трещали, прогорая, чересчур толстые травяные стебельки, упущенные мастером, формовавшим сбор. Старая, без малейших следов лака на отполированных пальцами боках, она была не столько прихотью, сколько талисманом, с которым скархл привыкла не расставаться практически никогда. Знаете, ведь раскуривание трубки можно сравнить с релаксацией, когда упорядочивается рваная вязь эмоций и мысли начинают течь размеренней.
Камра была так себе, со странным призвуком скверной магии, появлявшимся в основном у неопытных поваров. Как бы то ни было - Эхо, прикончив первую порцию, потянулась за кувшином. Зябкого уличного мороза уже не чувствовалось, мысль о возвращении домой девушка предпочитала отогнать как надоедливого домашнего зверя, бесцеремонно оттеснив в сторону и закрыв в соседней комнате, уж очень не хотелось месить сугробы ещё около получаса, пробираясь по заснеженным кварталам к родному особняку.
Сзади - стук столовых приборов, разбавленный новой репликой добродушного насмешливо-уничижительного характера. Очередное мглистое колечко, и Эшер отправила в пустоту ответное замечание:
- Какой клюв, какие когти? Мы, разве, собираемся мериться средствами обороны? - улыбка, - Увольте, уж очень это по-детски.
Скархл окинула беглым взглядом окружающие столы, чуть озадаченно вскинула брови - ни одной пепельницы, что за безобразие? Услужливый хозяин, нужно отдать ему должное, уловил замешательство и тут же принёс мелкое блюдце из матового стекла, то что нужно - Эхо вытряхнула из трубки прогоревший комочек табака, легонько постучала по краешку, выбивая оставшиеся крошки пепла. И - спрятала агрегат в отдельный кармашек сумки.
- Тем более, я не люблю птиц..
И правда. Взбалмошные, сбивающиеся в бестолковые стаи, шумные пернатые если что и будили в её флегматичной натуре, то исключительно тихую, мягкую, практически нежную ненависть - испуганно курлыкающий комок перьев хотелось взять в руки, огладить по тёплой спине, а потом резким движением свернуть шею. Возможно, брали своё инстинкты и забавляла игра хищник-жертва. Возможно, просто абстрактная нелюбовь, питают же многие неприязнь к кошкам. Как бы то ни было, но тех же сизых голубей на набережной Хурона девушка предпочитала обходить стороной - чёртовы птицы вызывали брезгливость, мало того что сознания на грош, так ещё и болезни разносят.
- Ну разве что на поздний ужин пойдут.
Упрямо расплывающиеся уголки губ остановить было сложно, когда Эхо подозвала трактирщика и указала на жаркое из утки, волей случая попавшееся на произвольной странице. Не столько хотелось есть, для полноценной трапезы скархл подыскала бы себе более респектабельное место, сколько уловить реакцию собеседницы. Для любого, ведь, искушенного в духовно-телесных трансформациях, тотем - святое, яро оберегаемое от бесцеремонных лап посторонних. А тут - такое.